Вторник, 19.03.2024, 13:33 | Регистрация | Вход

Войдите на сайт
diary communite
http://galeharold.diary.ru
Новости сайта
....

Выбрать язык / Select language:
Ukranian
English
French
German
Japanese
Italian
Portuguese
Spanish
Danish
Chinese
Korean
Arabic
Czech
Estonian
Belarusian
Latvian
Greek
Finnish
Serbian
Bulgarian
Turkish
Меню сайта
Время


Статистика

Сейчас на сайте: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0


free counters

©gale-harold.ucoz.ru - при перепосте ссылка на сайт обязательна, с указанием имени переводчика.

Gale Harold Video Interview OUT OF THE BOX, september 2016.

Interview with Gale conducted by David Bender, writer and director.
перевод: Анастасия Кисиленко Medveditsa.

использован транскрипт от Kinwad.

субтитры: Елена Рыбакова Elena Rybka. (скачать)


ЧАСТЬ 1.


Дэвид: Итак. Гейл.

Гейл : Дэвид.

Дэвид: Спасибо, что согласились на разговор. Спасибо; спасибо вам за многое. Смысл этого фильма в том, что телевидение воздействует на людей сильнее, чем многие думают, и в том случае, когда они его смотрят, и когда они сами на экране. Когда я начал работу над этим фильмом несколько лет назад, я хотел увидеть мир глазами людей, которые играют роли... это называлось «играть гея» до того, как мы отбросили рамки. Мне всегда казалось, что если актёр играет роль гея, особенно если сам он не гей, это даст ему возможность узнать такие вещи, о которых нельзя узнать никак иначе, пока не примеришь это на себя. Есть много подобных ролей - ты играешь убийцу, ты играешь врача, и узнаёшь что-то новое. И вот с этого всё и началось. Мы еще вернёмся к этому, но я бы хотел начать с того, откуда вы родом. Ваше детство прошло в Атланте, я прав?

Гейл : Да.

Дэвид: Первые 15 лет вашей жизни прошли в очень, может быть, можно сказать, что в строгой атмосфере, её определяла религия. Это справедливое заявление?

Гейл : До определённой степени.

Дэвид: Не забывайте, я буду монтировать материал, так что, пожалуйста, отвечайте на мои вопросы так, чтобы был понятен контекст.

Гейл : Да.

Дэвид: Расскажите мне о вашем детстве.

Гейл : Я вырос в Атланте, штат Джорджия, в пригороде – на юго-западе, в округе Де-Калб. Я родился в Атланте, но вырос в Декейтере, Стоун-Маунтине и южном Де-Калбе. В определённый момент моя семья стала принимать серьёзное участие в жизни церкви – церковь Пятидесятницы, южные возрождённые пятидесятники – это довольно большая организация. И где-то примерно в возрасте пяти-шести лет я попал в этот мир. Службы велись пять раз в неделю – в среду, вечером в понедельник, и… две службы в воскресенье. Это ведь пять, кажется? У них была крупная молодёжная организация, «христианский рок». Но по воскресеньям, я думаю, там происходило нечто уникальное, вполне современное, в плане жизни церкви и прекрасной музыки. Иногда у нас бывало сразу два ударника на сцене, они играли госпел, блюзы, южный рок, и… люди впадали в экстаз, начинали бредить, падать на пол… Всё такое.

Дэвид: Вы были активным участником или скорее наблюдателем?

Гейл : В основном наблюдателем. В детстве меня это интересовало какое-то время, но я так и не проникся этим миром. Я много смотрел. Привлекательной частью для меня была музыка, но помимо неё всё сводилось к библейским историям и к тому, чтобы не попасть в неприятности, как в любом другом месте, знаете.

Дэвид: Вам хорошо удавалось не попадать в неприятности?

Гейл : Довольно-таки неплохо. Я умел не высовываться. У меня были друзья, которым влетало, а я держался чуть в стороне.

Дэвид: Братья и сёстры?

Гейл : Старшая сестра, младший брат.

Дэвид: Какова разница в возрасте с вами, средним?

Гейл : Я на шесть лет моложе моей сестры и почти на восемь лет старше брата. Но я не могу говорить о моём брате. Просто чтобы вы знали.

Дэвид: Вы не обязаны говорить о том, о чём не хотите, всё в порядке. Но к чему я веду – сам я единственный ребёнок – я хочу сказать, что из-за такой разницы в возрасте вы были как бы сами по себе. Вы не были близки по возрасту с вашими…

Гейл : Да, моя разница в возрасте с моей старшей сестрой и младшим братом была в каком-то смысле идеальной, я находился посередине, и для меня легко было оставаться незаметным, знаете. К моему удовольствию, на самом деле. Это было здорово.

Дэвид: Вы ходили в церковь до тех пор, пока не стали подростком, пока вам не исполнилось лет 15…

Гейл : Мне было примерно… Я резко отошёл от этого примерно тогда, когда получил водительские права, и полностью покинул этот мир, когда мне исполнилось 17, и больше в него не возвращался. В мир церкви.

Дэвид: Что вам… Вы сказали о том, что вам там нравилось – что вас привлекала музыка, она была вам интересна. А что вам не нравилось?

Гейл : Мне не нравилось столько времени проводить в здании церкви на протяжении недели. Меня это несколько раздражало. Я был ребёнком, я хотел гулять на улице, как любой ребёнок. Я никогда не был настолько увлечён всем этим, чтобы меня занимали мысли о религии, о боге, об Иисусе, и так далее. У меня на уме были другие вещи, и мне просто не нравилось сидеть на одном месте, знаете, потому что я не чувствовал… Я не получал от этого никакой немедленной отдачи. Я любил читать Библию, слушать истории из Ветхого Завета, многие те истории, но… Это просто было не для меня, знаете.

Дэвид: Вы читали книгу Левит?

Гейл : Да, я прочёл из неё многое. Я недавно вспоминал… одна из самых странных историй из Ветхого Завета, я прекрасно помню, как впервые услышал её и она потрясла меня – о том, как Давид… старший сын Давида… или это был его старший брат… он пытался сбежать, скакал верхом на лошади по лесу, и его волосы запутались в ветвях, он повис на волосах и сломал себе шею. В общем, кто знает, насколько она правдива, но вот такие вещи мне были интересны, помимо хорошей музыки. И еще Книга Откровения тоже была отличной – Иов, и всё в таком духе.

Дэвид: Но ваши человеческие ценности… Наверняка это было непросто, потому что вы ходили туда пять дней в неделю, вы находились в довольно строгой обстановке, и пятидесятники довольно специфичны, например, люди, бредящие в религиозном экстазе – это некий собственный мир, отделённый от светского мира. То есть, таково моё восприятие, скажите, если я ошибаюсь.

Гейл : Да, церковь Пятидесятницы в конце 70-х, начале 80-х была этаким обособленным племенем. Святой Дух входит в твоё тело и выходит через рот в виде речи на таком языке, который понятен только тебе и Господу… Есть в этом что-то от Вилли Вонки. Есть в этом и… что-то от «Заводного апельсина». Всё что угодно происходит, знаете. И это был собственный, довольно изолированный мир, но как и в любом другом месте, там полно было притворщиков, двурушников и шарлатанов всех мастей. Мне жаль так говорить, но в любой организованной группе людей, где есть иерархия, происходят такие вещи. Мы все это знаем. Такова человеческая природа.

Дэвид: Это верно. В какой момент вы ушли? Вы просто уходили от церкви или шли к чему-то другому, когда получили водительские права?

Гейл : Пожалуй, и то, и другое. Я ушёл потому, что вроде как упёрся в стену сомнений, но скорее просто… понял, что мне вешают лапшу на уши, знаете. Я понял, что нет никаких объяснений, я не вижу в этом смысла. Я никогда не видел пылающего меча – разве что позже, на сцене какого-нибудь ночного клуба. Да, я просто не верил всему этому. Мне нравились эти истории, эта мифология, нравилась эта поэзия, энергия, я любил музыку, но повседневная жизнь этого мира была довольно… явно абсурдной, понимаете.

Дэвид: Насколько вы были связаны с окружающим миром до ухода от церкви? То есть, в какой домашней обстановке… например, был ли у вас телевизор, вы могли смотреть его?

Гейл : Да, в какой-то степени. Не очень часто. Был какой-то кабельный канал, так что я иногда смотрел фильмы по телевизору. Я помню, две самые яркие вещи, что я видел по телевизору – однажды, в воскресный день, я увидел часть «Лоуренса Аравийского», и он по-настоящему меня потряс. И еще я видел… Хелен Миррен, Гэбриэл Бирн… фильм Джона Шлезингера, кажется, фильм про короля Артура, как он назывался? ( «Экскалибур» 1981 года, Шлезингер не имел к нему отношения. )

Дэвид: Не «Камелот», нет… Хелен Миррен и Гэбриэл Бирн, хм… Хорошо, мы еще вернёмся к этому позже. Значит, вы видели фильмы по телевизору. А собственно телевидение вы в то время смотрели?

Гейл : Иногда. Когда я был ребёнком, смотреть телевизор – это было вроде как… Я много играл в футбол, поэтому меня не было дома весь день до раннего вечера, а потом я в своей комнате слушал пластинки. Я помню какие-то вещи, например, «Все в семье», «Придурки из Хаззарда», «Улицу Сезам» - это было то, что я смотрел, наверное, чаще всего. Я помню «Гонг-Шоу» (конкурс талантов на канале NBC), помню, что моя мама смотрела много дневных мыльных опер. Я помню, как смотрел всё это, когда был совсем маленьким. И еще я смотрел шоу на общественном канале в Атланте, оно называлось «Футбол, сделанный в Германии», это были немецкие футбольные матчи, дублированные на английский язык. Я очень много играл в футбол детстве, так что это было… Они были сняты с одной точки, откуда-то с возвышения. И еще «Лодка любви».

Дэвид: Да. Потому что – кому бы не хотелось попасть на эту лодку?

Гейл : Точно.

Дэвид: Вы упомянули «Все в семье». Очевидно, что этот сериал вызывал много споров. Он не вызывал настороженности? Было ли что-то такое, что вам не разрешали смотреть, что вам приходилось смотреть украдкой?

Гейл : Мне не разрешали смотреть сериал про Марко Поло, потому что его спонсировали Arm & Hammer, кажется, а у них… На одном из их логотипов был серп и звёзды, месяц [луна] и звёзды, и почему-то той церковью, куда я ходил в детстве, это интерпретировалось чуть ли не как знак Сатаны или символ грядущего апокалипсиса, поэтому мне не разрешали смотреть сериал. А «Все в семье» был слишком умным для моей семьи, мы бы ни за что не уловили его подтекста и всего этого. Он был для нас экзотикой, знаете. Северо-восток, юго-восток. Мы двигались очень быстро. И ирландско-американский мир был… это было бы… У меня, может быть, где-то были голландские и шотландские предки, но… У нас очень велико было влияние семьи, отдельного племени.

Дэвид: Вы помните, как видели какие-то из этих образов по ТВ – тех, о которых мы говорим? Тогда люди впервые увидели что-то, выходящее за рамки традиционной семьи, и сериал «Все в семье» сыграл огромную роль в разрушении этих барьеров. Там были геи. Вы помните что-нибудь об этом?

Гейл : Ребёнком – нет, я не видел. Я больше помню, как появились «Джефферсоны», и… Думаю, если я правильно это помню – я могу ошибаться, но… Это была заставка, начальные титры «Джефферсонов»?.. Когда в кадре появляется картина, которая была на обложке альбома Марвина Гэя, где все танцуют в ночном клубе, прекрасная картина. (Обложка альбома “I want you”) Не знаю, может быть, я путаю с каким-то другим сериалом, где она была среди изображений, использованных в заставке. Такое танцевальное заведение, там все эти люди танцуют в разных позах… Я помню, что она была на внутреннем развороте, на конверте пластинки Марвина Гэя. И я помню, что песня с заставки сериала почему-то ассоциировалась у меня с этим, в самом конце, когда в кадре была такая панорама… Я понял это намного позже, но это было для меня привлекательно и интересно, потому что церковь, куда я ходил, и та часть города, где я вырос, были…

Дэвид: Сирену слышно. Ашер, ты меня слышишь? Ты не помнишь, как назывался тот фильм?
(Кто-то за кадром подсказывает, что фильм, о котором Гейл вспоминал чуть раньше, называется «Экскалибур».)

Гейл : Фильм назывался «Экскалибур», да, и Гэбриэл Бирн играл Ланселота, а Хелен Миррен – Моргану. Он потряс меня до глубины души. Для восьмилетнего мальчика увидеть Хелен Миррен без одежды, это было просто… Это было слишком. (http://www.dailymotion.com/video/x2oh8h8 - если кому интересно ) Это было просто…

Дэвид: Это и сейчас слишком.

Гейл : Да, это и сейчас слишком.

Дэвид: Она потрясающая. Госпожа Хелен Миррен. Чуть позже мы поговорим о той госпоже, с которой вы работали. Я всё время слышу, что когда слушаешь музыку, у тебя всегда ритм в голове.

Гейл : Пожалуй, да.

Дэвид: Марвин Гэй, и после ухода от церкви… Дэвид Боуи. Значит, в то время, как вы сказали, вы поняли, что вам вешают лапшу на уши. Как вы думаете, куда вы хотели отправиться?

Гейл : Я не знал. То есть, я почуял эту лапшу – это мои собственные слова, моё ощущение. Я просто хотел… Я хотел свалить, понимаете? Хотел уехать, поступить после школы в институт где-нибудь подальше. И я оказался в Вашингтоне, проучился там половину семестра, бросил, вернулся в Атланту ненадолго, поехал в Тусон, там поболтался, снова вернулся в Атланту, подкопил денег и уехал в Сан-Франциско изучать фотографию и печать в Художественном институте Сан-Франциско. Так что мой побег был прерывистым, я то возвращался, то снова снимался с места. Но в конце концов, когда я уехал в Сан-Франциско, это был последний раз, когда я жил в Атланте значительное время, и больше я туда не возвращался.

Дэвид: Когда вы приехали в Сан-Франциско, сколько лет вам было?

Гейл : Девятнадцать.

Дэвид: Девятнадцать… То есть, вы попали туда в то время… Когда вы переехали в Сан-Франциско, вы впервые оказались в этом городе?

Гейл : Да. Я никогда еще… Я побывал в Калифорнии один раз, когда был ребёнком, я был в Бейкерсфилде, Риверсайде, Лос-Анджелесе и Сан-Диего, у нас было футбольное турне. Но нам мало что удалось увидеть тогда. И я никогда не бывал в северной Калифорнии, в Сан-Франциско, я только читал о нём. Я не видел ни Окленда, ни Сакраменто, ни других городов.

Дэвид: Если я правильно посчитал, это был конец 80-х.

Гейл : 89-й год .

Дэвид: 89-й, да. И каким было ваше впечатление от Сан-Франциско? Это был совсем другой мир для вас.

Гейл : Я прилетел в Сан-Франциско, приземлился, помнится, где-то в три часа дня. Мой друг… Я с ним вместе учился, мы познакомились в Вашингтоне и оба решили попробовать добраться до Сан-Франциско. Он вырос недалеко от Палос Вердес, калифорниец, гонял на кроссовом мотоцикле, такой типичный южно-калифорнийский парень 70-х, 80-х годов. Но у него были друзья, которые жили в Сан-Франциско, а я уже какое-то время пробыл в Вашингтоне, и мы оба были в некотором роде им разочарованы и хотели отправиться куда-нибудь в другое место. Я послал туда документы на поступление, и он сказал – «на твоём месте я бы именно туда и поехал». Потом он позвонил мне и сказал, что уезжает, переводится в Калифорнийский университет в Сан-Франциско. В общем, он забрал меня из аэропорта в три часа дня, и мы поехали прямиком в парк «Золотые ворота», а потом спускались от улицы Хейт вниз до Мишн, где в те времена всё еще было полно бритвенных лезвий, игл от шприцев и разного веселья. Вот так это было.

Дэвид: Я побывал там на десять лет раньше, и тогда тоже так было. Но улица Хейт… Прошло двадцать с чем-то лет спустя после «Лета Любви» (ссылка), и улица Хейт… она становилась гей-улицей в то время.

Гейл : Я ни с чем таким не сталкивался до тех пор, пока… В первую пару недель я просто исследовал город, знаете. То, что я всегда буду помнить – у меня было такое чувство… Я столько слышал о Сан-Франциско, столько читал о нём, видел фильмы и так далее. Но у меня было такое чувство, как будто я пришёл на вечеринку, я захожу в переднюю дверь, а большинство людей уже покидают её через другой выход на том конце комнаты. Как будто что-то закрывалось, город сильно изменился в первые два года моего пребывания там. Но по сравнению с сегодняшним днём это было довольно экзотично, и я счастлив, что попал туда в то время.

Дэвид: Вам знакомы были «Городские истории»? Вы знали все эти…

Гейл : Я ничего этого не знал, когда приехал туда. Я знал это название… Но я смог больше узнать об этом только спустя годы после того, как приехал. Мне рассказывали историю мои знакомые, которые выросли в нём, политическую историю города. Мои друзья, с которыми я познакомился, с которыми мы стали очень близки, люди, которые сбежали в Сан-Франциско, потому что им не хватало свободы на прежнем месте, музыканты или художники. Словом, общение с людьми, с которыми я там познакомился, помогло мне узнать историю города.

Дэвид: Там вы впервые стали видеть много геев?

Гейл : Нет, впервые я увидел много геев еще в Атланте. Безусловно. И в моей церкви, если честно, хотя это официально не признавалось, но там были люди, которые, я думаю… Это как бы такое старое… И вот почему это выглядит так абсурдно – они используют эту фразу, «не спрашивай, не говори», знаете, и получается этакая затянувшаяся комедия: ладно, мы об этом не говорим, ничего такого не происходит. Ну конечно. Я знаю, почему этот мужчина больше напоминает мою маму, чем моего папу, но мы просто не будем говорить об этом.

Дэвид: Однако, они говорили, что это грех, правильно?

Гейл : О да. Да. Я не помню конкретно, чтобы такие проповеди произносились с кафедры – может, я просто не вслушивался, или правда такого не слышал, или не могу вспомнить, очень давно дело было. Но вы должны помнить, что это был Юг. И если вы принадлежите к баптистской, или к епископальной церкви, или к какой-то еще, и даже если вы не религиозны, всё равно, существуют такие очень старые американские… правила поведения – что можно и чего нельзя делать на публике. И выводы, делаемые просто на основании ваших жестов, интонации вашего голоса и всего прочего. Это питательная среда для любителей самой жестокой травли по разным причинам. В общем, да, на это смотрели неодобрительно.

Дэвид: А когда вы смотрели на это, сперва подростком, потом молодым человеком, сперва в Вашингтоне, а потом в Сан-Франциско – у вас сформировалось какое-то мнение? Вы прибыли в Сан-Франциско в конце десятилетия, ставшего катастрофой для мужчин-геев. Как много вы знали об этом?

Гейл : Думаю, моё понимание того, что такое СПИД, что означает это слово, что это такое – я почти исключительно знал это только из теленовостей. Когда я переехал в Сан-Франциско, я не знал никого, кто вслух говорил бы со мной об этом, ни о том, что у них есть кто-то знакомый, кто болен, ни о том, что их самих это пугает или тревожит. Я слышал какую-то социальную рекламу, насчёт безопасного секса, одноразовых игл, употребления наркотиков, знаете. Но я не употреблял наркотики, я не был частью этого мира, и у меня не было прямого… скажем так, знания об этом. Только после моего переезда в Сан-Франциско, когда я начал… Там я впервые увидел человека, который был болен, и рядом оказались люди, которые могли мне объяснить, как выглядит эта болезнь. И потом люди, с которыми я работал, с которыми общался, с которыми учился – было много разговоров об этом, знаете, «будь осторожен, будь осторожен». И я учился вместе с художниками, скульпторами, фотографами и артистами, и конечно, это было… Знаете, в то время “Piss Christ” (<a data-cke-saved-href="https:/фотохудожник Роберт Мэпплторп), и Джесси Хелмс (сенатор NO), так что… это была постоянная тема разговоров, будь то конкретно об этом или о том, что весь мир вокруг нас рушится, знаете.

Дэвид: Приятно слышать о Джесси Хелмсе и Мэпплторпе в одном предложении, это мне очень поможет. Вы сказали, что видели это в новостях – а вы помните, несколькими годами ранее, Рока Хадсона? Помните, как о нём говорили по ТВ?

Гейл : Я помню… Кажется, я помню про [смерть] Рока Хадсона. Я помню некое… удивление, может быть, из-за того, что моя мама что-то смотрела по телевизору [с его участием], сам я не интересовался и ничего не знал, не слышал никаких слухов. Я узнал подробности этой истории гораздо позже. Да, я не… это было как бы еще до меня.

Дэвид: Но даже чуть раньше, в этом возрасте уже что-то осознаётся – не знаю, правда, многое ли запоминается в детстве. Я старше вас, и я помню реплику Кросби: «Если вы помните 60-е, то вас там не было». Я помню 60-е, а помните ли вы конец 70-х, Аниту Брайант?

Гейл : Да. Анита Брайант была, как мне помнится… то ли считалась весьма уважаемым дипломатом/другом в моей церкви, то ли приезжала и выступала там, по-моему, было её выступление с речью однажды в воскресенье. Кажется – возможно, у меня накладываются какие-то воспоминания о том, чего не было. Но да, я в детстве много времени провёл во Флориде, там живёт много моих родственников, поэтому всё, что касается апельсинов и апельсинового сока, вроде как навеки выжжено у меня в мозгу, а она постоянно снималась в этих программах, в рекламе апельсиновых продуктов, так ведь? И в то же время делала эти… смертоносные заявления о том, что многих людей надо изолировать, и что с ними сделать, и почему это происходит.

Дэвид: Но вы были ребёнком. Назовите сами кого-нибудь, если можете; у вас осталось какое-то собственное воспоминание об Аните Брайант?

Гейл : Я помню её причёску, такие вздымающиеся волосы, помню её белые платья. Помню, кажется, что видел в рекламе, как она идёт по апельсиновой роще, и камеры на кранах, очень красивые кадры, камера наезжает на неё, и она что-то говорит об апельсиновой индустрии Флориды. Что-то такое, по-моему. Или это был фильм Джона Уотерса, у меня в памяти могло всё перемешаться.

Дэвид: Будем думать, что вы правда это помните. Джон Уотерс – это тоже прекрасно. Но если вы помните это, помните ли вы, как люди обсуждали то, что она говорила?

Гейл : Да, об этом я и говорю, всё накладывается. Я видел её как известную женщину, знаменитость, певицу, которая рекламирует апельсины, и в то же время она выступала с очень прямыми нападками на мир гомосексуалов, обесценивала их страдания, говорила, что они выпали им по велению свыше и совершенно заслуженно. И если вернуться к тому, о чём я говорил раньше, о моём инстинктивном распознавании вранья, распространяемого в церкви – это тоже сыграло свою роль. Я просто… я интуитивно понимал это в детстве. Нельзя так говорить, как можно… есть лаборатории, есть наука, есть медицина. Нельзя начать говорить, что… мы знаем, что крылатых лошадей не существует, что единорогов не существует, Нарния – это отличная идея для книги, но на самом деле её нет, понимаете? Иисус не ходил по воде. Просто не ходил. Не ходил и всё. И потому СПИД – это не какое-то… Это не божье проклятие. И если вы так говорите, то это идиотизм.

Дэвид: И хуже того, из-за этого много людей умерло. Кстати об этом, лет за 10-12 до того, как вы перебрались в Сан-Франциско, погиб Харви Милк. Вы помните что-нибудь об этом?

Гейл : Ну, возвращаясь к разговору о «Городских историях» - я узнал об этом произведении после того, как узнал о Харви Милке и истории города. Я проходил от Хейт и Эшбери до Кастро, чтобы попасть в театр, или срезал до Шестнадцатой, чтобы выйти на Мишн – и там он икона, поэтому кругом были его изображения, знаки памяти, и я впитывал всё это, проходя мимо. Но чем дольше я жил там, я проводил время в библиотеке или знакомился с людьми, которые там родились и выросли – вот так я узнал об этом из первых рук, я не изучал ничего специально, всё пришло очень органично.

Дэвид: Я рад, что у вас так было. Я видел его в юности, тогда я еще я скрывал, что я гей, и он произнёс речь, сделавшую его знаменитой, в которой он сказал: «Я делаю это ради четырнадцатилетнего мальчика в Алтуне, штат Пенсильвания, который не знает, есть ли еще на свете такие же люди, как он». Мне был 21 год, когда я это услышал, и я тоже не знал, есть ли на свете такие люди, как я.
Но промотаем вперёд – вы приезжаете в Сан-Франциско, вы учитесь, вы находитесь среди людей, кто-то из них геи, кто-то натуралы. Догадываюсь, что вас пытались клеить – такое происходит. Люди реагируют на это по-разному, и в другое время это могло заставить отшатнуться в ужасе. Вы помните, как это происходило с вами?

Гейл : Когда я приехал в Сан-Франциско, я уже привык к этому, как я сказал, я вырос в Атланте и начал работать в ресторанах в достаточно молодом возрасте, я работал в Вирджиния-Хайлэнд и на Северной Авеню. У меня было много друзей в Декейтере, поэтому… Пьемонт, Вирджиния-Хайлэнд, Северная Авеню, Ансли-Парк, по-моему, были поблизости, и это с давних пор был гей-квартал. И там я узнал, почему вся лучшая архитектура, некоторые лучшие рестораны – они всегда в определённых районах, верно? И я работал в нескольких очень хороших ресторанах, работал, безусловно, со многими геями и лесбиянками, потому что они всегда лучшие в том, чтобы подавать еду, говорить о вине и заговаривать вам зубы, заставляя купить больше, чем вам нужно, в этом магия всего этого и заключается. Так что я был вроде как готов к этому, когда приехал в Сан-Франциско, а приехав туда я гораздо сильнее сосредоточился на моей работе, знаете, проводил время в студии, в основном ходил на концерты разных групп, делал фотографии, оплачивал счета, и у меня не так много времени было на любовные приключения, понимаете?

Дэвид: Значит, время в студии и походы на концерты – куда вы ходили в 90-х, чтобы послушать музыку?

Гейл : Мы ходили в клуб Nightbreak, в Covered Wagon, мы ходили в I-Beam. Я работал в театре Уорфилд, я работал на компанию Билла Грэма, и в Филлмор Уэст, так что я много музыки видел на работе, и кроме того, благодаря знакомым, которые у меня появлялись, это нечто вроде цыганского табора: «Можешь провести меня на этот концерт? Можешь взять меня на тот концерт?» - так я увидел много хорошего, и мне не приходилось платить за это, что было хорошо. Я работал в клубе Трокадеро, где была такая огромная раздвижная крыша… И каждый вечер там выступали разные диджеи, иногда какие-то группы.

Дэвид: Чем вы занимались, какой была ваша работа?

Гейл : В Трокадеро я стоял у дверей – как вы понимаете, я прирождённый вышибала, так что это была самая подходящая для меня работа. Но чаще всего в ресторанах я либо был официантом, либо убирал со столов. Помогал в баре. В Уорфилде подавали еду – думаю, именно так им удавалось собирать публику всех возрастов, потому что там была еда в придачу к алкоголю.

Дэвид: Отличное заведение.

Гейл : Да, да.

Дэвид: Там проходили прекрасные шоу. Интересно, что вы упомянули I-Beam, потому что раньше, в 70-х, это было самое знаменитое место. Там я встретил Харви.

Гейл : Правда?

Дэвид: Да, это было в I-Beam. Это был… забавно - I-Beam был «Вавилоном».

Гейл : Да. Я думаю, I-Beam был популярным гей-клубом еще до того, как я приехал туда, а потом снова стал рок-клубом. Я там видел группу Hole, видел Flaming Lips, Butthole Surfers. Они собирали серьёзную толпу… Там умещалось три тысячи, может быть, две с половиной тысячи человек, когда зал был набит битком.

Дэвид: Я помню, как там люди танцевали.

Гейл : Да. Поднимаешься по лестнице, там такой длинный коридор, по одну сторону бар, по другую площадка для выступлений. Я там несколько очень крутых команд видел.

Дэвид: Hole и Butthole Surfers.

Гейл : Да. И Flaming Lips. Я сейчас всех даже не вспомню. Там было много прекрасных выступлений.

Дэвид: Как я понимаю, в вашей жизни было много музыки. Она была важна для вас, но вы сами этим не занимались. Когда вы поняли, что актёрская профессия – это именно то, чем вы хотите заниматься?

Гейл : Я попал в эту профессию несколько странным образом. Я учился, старался заработать достаточно денег, чтобы купить плёнку, я хотел снимать и обрабатывать материал. Но в какой-то момент я перестал успевать учиться, взял перерыв и потом уже так и не вернулся в институт. Но один из моих друзей по учёбе, который жил со мной в моей мастерской в Ист-Окленде, познакомился с одной женщиной в галерее, на выставке картин его друга, и потом я с ней познакомился, а она работала в Zoetrope10(https://ru.wikipedia.org/wiki/American_Zoetrope)… В общем, я подружился с новыми людьми. И я пришёл к актёрству как бы обратным путём, меня познакомили с театральным режиссёром, она много говорила о сценической работе, это была её жизнь. А я был знаком с пьесами только как с литературой, я их читал, но никогда не видел спектаклей. Так я познакомился с этой профессией.

Дэвид: Это была дочь Мартина Ландау?

Гейл : Да, Сьюзи Ландау. Она была моим близким другом. Из-за этого я перебрался в Лос-Анджелес. Она представила меня женщине по имени Джоан Шекель, великолепной театральной актрисой и режиссёром, и я начал учиться у неё. Но я бы никогда… Думаю, я никогда бы этим не занялся, если бы не лишился здания, в котором жил в Сан-Франциско. Это здание принадлежало епархии, оно должно было находиться под защитой закона о жилых/рабочих помещениях. Но каким-то образом епархия продала это здание, его собрались превратить в крытую автостоянку, и мне пришлось съехать. И жизнь в Сан-Франциско мне стала не по карману, так что я перебрался в Лос-Анджелес.

Дэвид: Вам вымостили дорогу в рай.

Гейл : Да, точно. Напрямую.

Дэвид: Помимо прочего, я всегда, еще с детства был большим поклонником Мартина Ландау. Потрясающий актёр, феноменальный. Итак, вы приехали в Лос-Анджелес. Вы бывали там, когда играли в футбол, но толком его не видели. Лос-Анджелес, как мы с вами знаем, это совершенно другой мир по сравнению с Сан-Франциско.

Гейл : Безусловно.

Дэвид: Когда вы сюда приехали?

Гейл : В 97-м году.

Дэвид: И сейчас… вы почти не смогли здесь остаться. У вас оставались какие-то гроши.

Гейл : Когда я был нанят на мою первую серьёзную работу, как актёр, да, у меня было что-то около пяти баксов. И это был просто… такой момент, знаете.

Дэвид: Даже тогда их не намного хватило.

Гейл : Нет. Не больше, чем на то, что в моей машине кончился бензин, и я поехал домой на автобусе, чтобы взять пять баксов, вернулся обратно на автобусе, чтобы заправить машину, и поехал на ней домой, где оставил её, чтобы она там стояла без бензина.

Дэвид: Знаете, мы платим один доллар за эти интервью, так что мне кажется, мы можем помочь.

Гейл : Я вам благодарен за это.

Дэвид: Не вопрос. Но вот какое дело – на дворе 90-е. И произошло кое-что еще. Телевидение начинает по-настоящему изменяться в отношении геев. И я не знаю, вы смотрели телевизор в тот период?

Гейл : Я вообще ничего не смотрел. Я жил на минимуме, и я его не смотрел. Единственное, что я видел по телевизору, это европейские футбольные матчи, когда шёл в какой-нибудь спортивный бар. Я смотрел фильмы время от времени на DVD, то есть, извините, на видеокассетах, но я был совершенно не в курсе происходящего.

Дэвид: То есть, вы не смотрели такие вещи, как шоу Эллен, когда она совершила камин-аут?

Гейл : Нет. Я был абсолютно не в теме насчёт всего этого.

Дэвид: Но до вас доходило… мы спрашивали об этом Рейчел Мэддоу, она сказала, что у неё десять лет не было телевизора, причём из них два года она сама уже была на ТВ, но она помнит новость о камин-ауте Эллен на обложке журнала.

Гейл : Я это помню. Я помню, было какое-то объявление по этому поводу, но я не…

Дэвид: Вы можете сказать, какое объявление?

Гейл : Да. Я помню некое объявление о том, что Эллен совершила камин-аут, но я не имел представления о том, какова была её жизнь и как это на неё повлияло. Я помню, как после этого услышал, что её шоу закрывается или что-то снимают с эфира, и причиной тому было сделанное ей объявление. Но она это сделала, будучи в образе, что для меня было занимательно, знаете. И я не задумался об этом тогда, когда это случилось, потому что мимо меня всё пролетало со скоростью света. Но позже, когда я стал более тщательно задумываться о том, как рассказать историю гомосексуала на телевидении, всё это вернулось, я начал изучать, беседовать.

Дэвид: И это правильный переход к делу. Вы стали понимать, и… У вас был агент в это время?

Гейл : Нет. Ну, у меня был менеджер. Замечательный менеджер.

Дэвид: У вас был менеджер, и вы получили сценарий Queer As Folk. Это было нормально, вы много сценариев получали или?..

Гейл : Нет, нет, нет. Подробности очень просты – у меня был менеджер, она видела меня в спектакле, и я ходил на пробы, она посылала меня на пробы, и дела у меня шли не очень хорошо. Мне это совсем не нравилось, я очень любил учиться, работать с актёрами и режиссёрами, но меня приводило в ужас то, что надо идти куда-то, пытаться получить работу, это меня угнетало. И я принял решение, что уеду, я хотел уехать либо в Нью-Йорк, либо в Чикаго. Я хотел подбросить монетку и решить. Просто погрузиться глубже в работу театрального актёра, продолжать учиться, искать землю обетованную, так сказать. И тогда мне прислали сценарий пилотной серии QAF, и… я прочёл его, и я… Если говорить абсолютно честно и по справедливости, если бы я не видел Эйдана Гиллена в британской версии в роли Стюарта… А то, что я его увидел, это полнейшее совпадение, потому что моя тогдашняя девушка делала такие… коллажи из кадров, как бы случайный подбор сцен, одна после другой, и она их выстраивала в какой-то странный, сюрреалистический сюжет. И я смотрел одну из её подборок за день и увидел ту сцену, она спросила: «Как тебе это?» Я сказал: «Что это такое?» Она сказала, что это британский сериал под названием Queer as Folk. И я сказал – это сумасшедшая вещь. Сумасшедшая. Эти ребята были очень хороши. Я никогда такого не видел, как они вообще… о, это же BBC. Или Channel 4, что-то такое. Потому что у нас такого быть не могло, правильно? И потом, может быть, через месяц я получаю сценарий, просматриваю его и понимаю, что это то, что я видел. Я видел сцены из него. И он был очень интересным и заманчивым, но я никак не думал, что это случится на самом деле, понимаете?

Дэвид: Вы помните, какую сцену она вставила в тот свой коллаж?

Гейл : Это было что-то такое… Они были в клубе, потом бежали по улицам Манчестера. Там была пара кадров, каких-то кусочков, и еще та сцена, секс-сцена из пилотной серии, где два персонажа встречаются, и старший приводит младшего к себе домой и… посвящает его. Я видел по крайней мере какую-то её часть, потому что я помню, как мы с ней посмотрели друг на друга, и такие – вау… Это телефильм, да?.. Это не какая-то… Нет, это телефильм. Просто из-за контекста, из-за невероятной смелости этой сцены. Так что… я прочёл сценарий, позвонил моему менеджеру – а я уже сказал ей, что больше на телевизионные пробы ходить не буду. Она сказала мне, что это будет художественный фильм на канале Шоутайм. Она его очень так осторожно описывала. И… думаю, может быть, из-за того, что он был таким пугающим, и так мала была вероятность, что это вообще состоится. Но поскольку я видел исполнение того персонажа, на которого я должен был пробоваться в американской версии – это вроде как зажгло меня, и я решил поучаствовать. И я это сделал. Я просто думал, что это… вроде как будет моя прощальная песня Лос-Анджелесу.

стр.2, стр. 3


gale-harold.ucoz.ru -This web site is a noncommercial project created by fans for fans. No copyright laws infringement intended. All rights to text and photos belong to their respective authors. Неофициальный и некоммерческий сайт, созданный поклонниками прекрасного актера и человека Гейла Харольда. Мы никак не связаны с самим Гейлом Харольдом и ни с кем-либо из официально контактирующих с ним. Сайт является частной собственностью. ПРАВИЛА обязательны к прочтению и соблюдению для всех. Частичное или полное копирование без указания действующей ссылки на данный сайт и авторов материала (в случае, если не указано иное) запрещено. При наличии ограничений необходимо получить согласие автора материала на его копирование. По любым возникающим организационным вопросам просьба связаться с Администрацией сайта


gale-harold.ucoz.ru © 2010-2013 All rights reserved